Реформа РАН стала основным событием 2013 года в области науки в России. Принятый закон о реформе лишь только первый шаг – в неизвестном направлении… ФИАН-Информ публикует подборку выступлений молодых учёных на Конференции научных сотрудников РАН, которая показывает как на этот путь смотрят те, кому жить и творить в послереформенной российской науке.

    Дмитрий Горбунов, Институт ядерных исследований РАН (ИЯИ РАН), г. Москва, лауреат премии Президента РФ для молодых ученых за 2010 год.

    «Несколько лет назад в нашей стране была учреждена Премия Президента РФ для молодых учёных в области науки и инноваций, которую на сегодняшний день получили 25 человек. Это наши коллеги, работающие не только в РАН, но и других институтах. Когда появилась информация о продвижении закона «О Российской академии наук…» на утверждение, четверо лауреатов Премии, пользуясь своим отличительным статусом, решили инициировать обращение к президенту, под которым на сегодняшний подписались уже почти треть остальных лауреатов.

    Почему мы это сделали? За эти годы было организовано множество структур разного уровня взаимодействия учёных и власти. В частности, лауреаты Премии входят в состав так называемого Координационного совета по делам молодёжи при Президенте. Но нас ни о чём не спросили. И насколько я знаю, в других подобных структурах тоже не было никакого общения по поводу предлагаемого закона – и это странно. Зачем государство организовывало такие структуры для обсуждения важных научных вопросов, если оно ими не воспользовалось? <…>

    Я никогда не уделял так много времени общению со студентами не по научным вопросам, а на предмет их будущего, как в эти 2 месяца. Государство в последние годы уделило довольно много внимания поддержке молодых учёных, созданы неплохие инструменты финансирования их исследований. И мы почувствовали прилив студентов, прилив аспирантов в науку. Но этим законом и способом его внесения вся работа испорчена. Доверие студентов к власти теряется. <…>

    У нас много контрактов на участие в международных проектах, которые могут длиться десятки лет, таких, как Большой адронный коллайдер. Выполнение подобных долгосрочных обязательств по участию в международных научных проектах, организация новых коллабораций с участием российских институтов – теперь все это стоит под вопросом. И это при том, что такое сотрудничество – один из немногих способов поднять наш международный престиж, основанный не на продаже танков или чего-то ещё, а на развитии нашего понимания мира <…>

    Что больше всего возмущает и настораживает – так это, конечно, передача имущества. Ведь как функционирует учёный, как он распоряжается имуществом можно не прописывать – он работает в лаборатории, и это его жизнь. А как будет функционировать бюрократ, которому предстоит руководить наукой, искусством и так далее, надо ещё аккуратно прописать. Так же аккуратно, как прописаны функции бюрократа в фирме…»

    Дмитрий Железнов, Институт прикладной физики РАН (ИПФ РАН), г. Нижний Новгород

    «Я хочу рассказать, как решается проблема привлечения кадров в нашем институте <…>. Наша система непрерывной подготовки кадров состоит из четырёх больших сегментов. Первый – это так называемые физмат-классы, организованные совместно с Лицеем № 40, входящим в сотню лучших школ России. Второй этап – это летняя физмат-школа. Дальше идёт факультет «Высшая школа общей и прикладной физики», созданный в Нижегородском государственном университете имени Н.И. Лобачевского на базе ИПФ РАН и Института физики микроструктур РАН. Наконец, заключительный четвёртый сегмент – это аспирантура на базе этих двух академических институтов.

    И если тот законопроект, о котором мы сегодня говорим, вступит в силу, из этих четырёх сегментов останется, дай Бог, один – аспирантура, которая сейчас тоже с испугом ожидает своего реформирования. Остальные же три сегмента являются непрофильной для Академии деятельностью. <…>

    Мы разделяем опасения наших коллег: если существующая система будет разрушена, то мы, конечно, потеряем нынешнее поколение студентов, но наши опасения, к сожалению, идут дальше – мы потеряем ещё и поколение старшеклассников. Это означает, что разрыв по времени будет ещё больше»

    Иван Петерсон, Институт химии и химической технологии СО РАН (ИХХТ СО РАН), г. Красноярск, председатель совета молодых учёных института

    «Красноярский научный центр традиционно имеет большие связи с предприятиями нашего края. Из этого вытекает два основных направления нашей деятельности. Это материальная основа спутникостроения и фундаментальные аспекты процессов глубокой переработки органического и минерального сырья. У нас 7 разнообразных институтов, 30 % от числа сотрудников – это молодые учёные <…>

    Данный законопроект, противостояние ему, сплотил всех научных сотрудников, но, в то же время, многие молодые учёные попали в дезориентированное положение, так как теперь им непонятны перспективы работы в структурах РАН. Поэтому нужно выработать концепцию, нацеленную на их сохранение, на увеличение реального финансирования научных проектов, на расширение фондов рабочего жилья для молодых сотрудников <…>»

    Михаил Глазов, Физико-технический институт им. А. Ф. Иоффе РАН, г. Санкт-Петербург

    «Одна из важных функций науки, на мой взгляд, состоит в обеспечении знаний для образования. Но, с другой стороны, школы – и, в первую очередь, высшие школы – служат источниками кадров для научных коллективов. Часто высшие учебные заведения противопоставляют РАН и академическим институтам – ведь в вузах тоже ведутся научные исследования. По моему мнению, это абсолютно неверно и в своём выступлении я хочу заострить внимание на очень небольшом примере, такой связке, частью которой мне посчастливилось быть: Лицей «Физико-техническая школа» – Университет – Физико-технический Институт имени Иоффе.

    Лицей был создан примерно 25 лет назад, и сейчас это уникальной явление: единственная школа в составе РАН и, по всей видимости, это – уникальность не только на уровне России, но и всём мире <…> Когда в 1995 году я поступил в Лицей меня сразу поразила его тёплая, дружеская атмосфера <…> Было очень удивительно, что многие занятия вели не просто учителя, а действующие учёные – сотрудники института. Помимо обычных школьных уроков у нас была научная практика в лабораториях физтеха, института Сеченова <…>

    Я думаю, что не только для меня, но и многих моих одноклассников года, проведенные в Лицее, определили дальнейший выбор занятия наукой. Немного фактов и цифр: за эти 25 лет школу закончили примерно 1300 человек, из которых в науку от физики до филологии и философии пошли примерно 75 %. На мой взгляд, очень неплохой результат <…>

    Между системой образования и РАН во многих случаях есть очень полезное и конструктивное сотрудничество. Его ликвидация повсеместно ухудшит ситуацию с образованием. А без образования станет плохо не только нам учёным, но и всем жителям страны»

М. Петров, АНИ «ФИАН-информ»